По итогам очередного, 32-го по счету, празднования Дня независимости Республики Молдова можно сделать три наблюдения.

 

Первое. В молдавской политической элите сложилась и закрепилась не подлежащая сомнению и оспариванию «индепендентская» мифология, которую исповедуют и продвигают все статусные политики, независимо от того, находятся ли они у власти или в оппозиции.
Главные пункты этого мифа выглядят так: молдаване всегда стремились к независимости, боролись за нее и добились ее; независимость Молдовы была провозглашена от СССР, но не от Румынии, а сегодня продолжается борьба за независимость от России, но не от Запада; 32 года независимости были непростыми, но это не повод для того, чтобы опускать руки и разочаровываться, надо еще активнее бороться за независимость, и тогда она станет по-настоящему прочной и реальной; кульминацией независимости должно стать вступление Молдовы в Европейский Союз.
Те, кто еще помнит события конца 80-х-начала 90-х годов прошлого века, понимает, что в реальной жизни все было, мягко говоря, не совсем так, как это представляется в официальной мифологии.
До самого последнего момента, когда стало понятно, что московские путчисты в августе 1991 года потерпели поражение, никто из молдавских политиков вопрос о независимости вообще не поднимал. Речь шла о демократизации, гласности, плюрализме, национальном возрождении, латинской графике для языка, суверенитете в рамках обновленного союзного государства, но никто никогда не требовал полной независимости от СССР.
В советской Молдавии насчитывалось всего несколько человек, которые были осуждены или отправлены в психиатрические больницы за то, что тогда называлось «антисоветской деятельностью», «пропагандой национализма» и «разжиганием межнациональной розни». Мало кто знает, что этих диссидентов советскому КГБ выдавали… запрутские румынские братья. Когда люди, считавшие себя ущемленными бессарабскими румынами, умудрялись как-то передавать свои послания на правый берег Прута, румынская секуритатя, опасаясь, что это провокация советского КГБ, просто сдавала авторов писем советским коллегам по органам госбезопасности.
Те, кто возглавил движение за демократизацию в советской Молдавии, за исключением, может быть, Георге Гимпу, прекрасно чувствовали себя в СССР. Многие были активными коммунистами, воспевали советскую власть в своих литературных произведениях, преподавали историю КПСС и научный коммунизм. Окончательно «прозрели» и идейно переобулись они только тогда, когда стало понятно, что распад СССР уже невозможно остановить.
Среди бывших советских республик парламент Молдовы оказался одним из последних, проголосовавших за принятие Декларации о независимости. Хорошо известна история о том, что среди тех, кто якобы боролся за эту независимость, даже не оказалось людей, которые могли бы эту декларацию элементарно написать. Для этих целей из Бухареста была срочно приглашена группа юристов и дипломатов, которые и стали реальными авторами этого документа.
Сама Декларация о независимости полна противоречий и нестыковок. Формулировки этого документа настолько расплывчаты, что из них даже непонятно, кто и чью независимость провозглашает.
В Декларации о независимости говорится, что ее принимает парламент Республики Молдова, избранный в результате свободных и демократических выборов. Но тот парламент был не чем иным, как переименованным Верховным Советом Молдавской Советской Социалистической Республики, в которой, по «канонам» новой, «правильной» истории, не могло быть никаких свободных и демократических выборов.
Сама бывшая советская республика в этой же декларации была объявлена незаконнорожденным «бастардом» советско-германского «пакта Молотова-Риббентропа», последствия которого были признаны недействительными и подлежащими ликвидации. Формально, Республика Молдова даже не признавалась правопреемницей МССР, но при этом предполагалось, что ее независимость объявляется в границах МССР, которые были «нарисованы» как раз в соответствии с упомянутым незаконным «пактом».
В Декларации о независимости говорится также, что она принимается с учетом «тысячелетнего прошлого нашего народа и его непрерывной государственности в историческом и этническом пространстве его национального становления». О каком народе идет речь? О румынах? О молдаванах? О подданных Российской империи в Бессарабии? О советских гражданах во времена СССР? Очевидно, что авторы документа имели в виду румынский народ, но Молдову и сегодня-то не назовешь вторым румынским государством, а в 1991 году она уж точно не была таковым.
Получалось, что депутаты парламента (бывшего советского Верховного Совета) провозглашали независимость Республики Молдова в границах МССР, которые они не признавали, и делалось это от имени некоего абстрактного народа, которого в тот момент на той территории не существовало. Вроде бы, роды были, но кто родители, неизвестно, как непонятно, и кто вообще родился.
Реальные обстоятельства провозглашения независимости легко проверить. С 1991 года прошло не так много времени, еще живы многие депутаты, голосовавшие за этот документ. Было бы желание, но его-то как раз и нет. Никто не хочет признавать, что независимость упала молдаванам с неба в результате распада СССР, который произошел по совершенно независящим от молдаван причинам. Вместо признания объективных исторических фактов все предпочитают придерживаться «правильного» и приятного «патриотического» мифа.
Второе наблюдение по итогам 27 августа: официальный праздничный ритуал принял какой-то совсем уж примитивный селянско-фольклорный характер.
Даже посол США вместе со своими подчиненными не удержались от того, чтобы поздравить молдаван с их национальным праздником в деревенском стиле: дипломаты надели вышиванки, собрались у стола, уставленного блюдами с мамалыгой, плацындами, голубцами, жареным мясом, налили из кувшина вина в бокалы и подняли их за главный праздник страны пребывания. Видно, в посольстве рассудили так: если само руководство Молдовы отмечает этот праздник именно в таком стиле, с вышиванками, песнями-танцами и застольями, то наверное, «туземцам»» это нравится, видимо, так и должно быть, и почему бы и нам не поздравить их в такой же фольклорной манере?
В самом деле, если от планомерного развития, предприятий машиностроения, передового агропромышленного комплекса, Академии наук, киностудии «Молдова-филм» и прочих атрибутов советского прошлого избавились, то что еще остается, как не надеть вышиванку, есть, пить, петь и танцевать? В конце концов, все это веселье интегрироваться в ЕС не мешает, и это главное.
Наконец, третье замечание в связи с празднованием Дня независимости: никто из представителей новой молдавской номенклатуры не хочет признавать, что современная Молдова опутана цепями многочисленных зависимостей, которые никак не позволяют называть такое государство по-настоящему суверенным. Этому тоже есть свое объяснение.
Как и у старой, еще советской номенклатуры, цель новой, возникшей за годы независимости, та же самая – быть на орбите власти. Но если старая номенклатура сформировалась еще в советской партийно-государственной системе, которая функционировала в интересах своей страны, то новое молдавское «боярство» борется за власть в условиях, когда интересы собственной страны находятся на втором, а то и на третьем плане. На первом плане – интересы западных «партнеров по развитию», на втором плане – интересы Украины, и лишь на третьем месте у всех у них интересы самой Молдовы.
Даже если предположить, что в результате предстоящих местных, президентских и парламентских выборов власть перейдет к тем, кто сегодня находится в оппозиции, в общей иерархии интересов ничего не изменится.
Наверняка другая власть будет лучше справляться с решением местных проблем. На фоне того, что творят нынешние власти, даже прекращение падения будет уже считаться достижением. Вот только суверенитет с независимостью здесь ни при чем. Просто одну «туземную» администрацию, которая совершенно ни на что не годится, сменит другая, менее примитивная, более адекватная и эффективная. Но общий характер всей системы от этого не изменится.
Общий вывод неутешителен: идея независимости широкими массами не овладела, о чем свидетельствует массовое бегство молдаван из собственного государства. Большинство людей смысл этой самой независимость не очень понимают и не особо ценят. Независимость остается «верхушечным» явлением, вокруг которого новая молдавская номенклатура выстроила свою мифологию, придерживаться которой и удобно, и политкорректно.
Что имеем не храним, потерявши – плачем. Остается надеяться, что в условиях, когда от реальной независимости мало что осталось, все больше людей начнут по-настоящему ценить для начала хотя бы саму идею независимости Молдовы. А там, глядишь, и что-то реально делать для ее воплощения в жизнь, сохранения и укрепления.
Источник enews.md